Мы и Чайковский
К 180 годовщине со дня рождения П. И. Чайковского
Пётр Ильич Чайковский… О творчестве великого композитора написано немало – и это не вызывает удивлений. Его творческий вклад в развитие общемирового музыкального искусства настолько значим, что само существование музыкального мира весьма сложно представить без его произведений. Бесспорно, Чайковский один из величайших композиторов всех времён; его творческое мастерство ценится наравне с творчеством Баха, Моцарта, Бетховена, Шопена, Листа, Рахманинова…
Что есть музыка Чайковского? Как мы понимаем его наследие? Конечно, в рамках этой небольшой статьи я не смогу (и не буду) давать какие-либо оценки взглядом профессиональным, например, как бы это сделал музыковед или композитор. Но можно попытаться ещё раз обратить внимание на творчество композитора со стороны восприятия музыки Петра Ильича простыми слушателями.
Многих из нас музыка Чайковского сопровождает с самого детства. Мы регулярно слышим фрагменты из его балетов, опер, симфоний по радио, телевидению, в Интернет-трансляциях. Кем-то подсчитано, что каждые шесть минут в мире исполняется какое-либо сочинение Чайковского. Часто, когда слушаешь произведения композитора мысленно характеризуешь эту музыку, используя слова и сочетания обозначающие высшую степень – «чрезвычайно», «исключительно», «очень». И это так — музыка Петра Ильича чрезвычайно мелодична, лирична, эмоциональна, образна, и особенно в поздних сочинениях – исключительно мастерски написана с точки зрения композиции и оркестровки. Вместе с тем, его музыка во многом доступна, понятна, прозрачна и даже проста для восприятия и это будет справедливо практически для любого слушателя. Этот баланс – простоты и композиторского мастерства высочайшего класса и есть тот секрет, который заставляет нас восхищаться сочинениями великого композитора, когда мы слушаем их вновь и вновь.
Говоря о простоте – она, пожалуй, для слушателя более всего выражается в конкретике передачи самой идеи сочинения. Например, когда мы слушаем «Лебединое озеро», «Щелкунчика» или Четвёртую, Пятую симфонии (не говоря о Шестой), при всей схожести музыкального языка – мы точно знаем где находимся, т. е. мы отличаем сон от яви, сказку от реальности, радость от негодования, личное от внешнего, частное от общего — и все эти различия доступны не только профессионалам. И мы чувствуем эти различия не потому, что давно знаем эту музыку, а потому, что наш внутренний мир по-разному реагирует на эти «сигналы». Чайковский – один из композиторов, который очень конкретно, убедительно, и в то же время деликатно соединяет в своих произведениях образ с музыкальной мыслью. Безусловно, этот образ у каждого слушателя может быть свой, но прелесть музыки Чайковского в том, что слушающий представляет его очень ясно, а сам по себе образ является почти осязаемым, тактильным, если хотите.
Чайковский – блестящий мелодист и мелодизм в его произведениях — особенный. Его мелодии всегда узнаваемы и близки слушателям, они порой так просты, но благодаря мастерской гармонизации и аранжировке они превращаются в глубочайший, внутренне наполненный музыкальный материал. Истоки этого мелодизма мы можем услышать в произведениях Моцарта, Шумана, Глинки, в народном творчестве. Если говорить о последнем (и судя по тому как использовал это творчество композитор), его взгляды были индивидуальны и весьма сильно отличались от того, что предлагали в этом направлении композиторы-современники из кружка «Могучая кучка», куда входили М. Балакирев, Ц. Кюи, М. Мусоргский, А. Бородин, Н. Римский-Корсаков. Творческие воззрения «кучкистов» и Петра Ильича — тема достойная отдельного исследования, но если говорить только о народном творчестве — Чайковский использовал его избирательно, бережно, зачастую довольно тщательно выбирая момент в драматургии произведения для использования национального мелоса, тонко «встраивая» его в общее музыкальное полотно. Такими методами Чайковский демонстрировал в своих сочинениях приверженность идее непрерывности и дополняемости в процессе становления русского музыкального искусства, а также идее определения места русской музыки именно в общемировом музыкальном развитии, а не отдельно от него.
Основываясь на опыте зарубежной, европейской музыки Чайковский привлёк для развития отечественной музыки жанр симфонии (лирико-драматического направления и классической формы) и балета — в последнем сделав настоящую революцию. Революционность его подхода в написании балетов, в первую очередь, состояла в коренной переоценке значения музыкального материала; уже в первом балете («Лебединое озеро», 1877) музыка стала основой всего спектакля, тогда как ранее композиторы чаще всего писали балет как музыку «для танца», под фактическим руководством балетмейстеров.
В своих операх композитор на первое место ставил передачу событий внутреннего мира героя-человека — лучшие его сочинения этого жанра имеют психологическую конфликтную составляющую (и это также во многом расходилось с тем, как понимали и творили в этом жанре «кучкисты»).
Если вернуться к симфониям — Пётр Ильич был не первым русским композитором, кто притронулся к этому жанру — до него симфонии писали Д. Бортнянский, А. Рубинштейн, Н. Римский-Корсаков, другие композиторы. Но именно работы Чайковского получили впоследствии самую широкую мировую известность (если сравнивать с русскими композиторами-современниками). И несмотря на то, что в последних двух симфониях композитор и вовсе отказался от композиторских идей с выраженным национальным мелодическим началом — мы знаем и любим эту музыку именно как симфоническую-русскую — т. е. ту музыку, которую позже, после кончины Чайковского, продолжат развивать С. Танеев и С. Рахманинов.
Если же обратиться к таким знаменитым операм композитора, как «Пиковая Дама», сценам «Евгений Онегин» — здесь отсутствие национальных сцен обусловлено, в первую очередь, определённым сюжетом и линией либретто, однако эти сочинения, на данный момент, являются самыми исполняемыми в России операми Чайковского, из всех десяти! Более того, вместе с оперой «Иоланта», они входят в тройку наиболее ценных композиторских работ автора, из произведений оперного жанра. Мы же (я имею ввиду сейчас российских слушателей), несмотря на кажущееся отсутствие какой-либо явной «русскости» в этих произведениях, ощущаем, переживаем, чувствуем эту музыку на уровне своих «корней», если хотите, она, эта музыка — наша, мы её именно так понимаем и принимаем. В этом смысле гениальность и значимость Чайковского заключена в том, что он, наравне с Пушкиным, Достоевским, Толстым, своим творчеством раскрыл нам, русским любителям музыки — кто мы есть внутри самих себя, что из себя представляем, чем живём и дышим.
Кроме опер, симфоний и балетов Пётр Ильич является автором отдельных оркестровых сочинений, концертов, сочинений для фортепиано соло, хоровой музыки, камерной вокальной и инструментальной музыки…Пожалуй, по каждому из этих направлений можно было бы написать отдельный обзор — а то и книгу — но, думаю, стоит оставить это профессиональным исследователям (признаться, написано на сегодняшний день немало) . Я же, подводя небольшой итог, должен сказать, что в истории Чайковского есть мало чего второстепенного; важно не только его творческое наследие, важно, также, когда именно оно появилось, исторически говоря, важен и тот «вектор», направление, по которому русское музыкальное и театральное искусство стало развиваться с появлением сочинений великого композитора.
Значимость творений Петра Ильича, возможно нам ещё предстоит оценить. Влияние его произведений, в той или иной степени, просматривается в сочинениях многих композиторов ХХ века — от А. Скрябина до Р. Щедрина. Что же касается композиторов XXI века — это влияние, во многом, передаётся через творчество Дмитрия Шостаковича, но это уже тема совершенно другой статьи.
К. Сокирко
Авторы изображений на этой странице, верхний баннер: П. Вильямс, фото П. Чайковского (1): Émile Reutlinger, фото П. Чайковского (2): Альфред Федецкий, фото музея в Клину: Stoljaroff